И всего-то два месяца =)

[Regana]

фик,"What Passing Bells", глава 13
Название: "What Passing Bells" (пока рабочее, не переведенное)
Авторы: E.E.Beck & Sahiya
Варнинг: слэш, PG-13, Грегор/Майлз. АУ. Романс, драма.
Резюме: сиквел к "Таким временам". Роман. Времена сразу после действия книг Саги. Майлз и Грегор с поддержкой друзей и родственников воплощают в жизнь свой Великий Долговременный План сочетаться браком...
Оригинал взят с lookingglass.thelightgetsin.com/wpbfull.html
Переводчики: Regana и Faim, бетинг jetta-e .

клик

Через несколько дней после поездки Айвена в столицу уединение Форкосиган Сюрло было нарушено. Вторжение было на редкость дружественным: приехала его мать с Саймоном, старшие Куделки, и Делия с Дувом. Айвен не знал, что и думать об этом, не считая слабого смятения от того, что все его родственники и друзья теперь приезжают попарно. С одной стороны, он почувствовал глубокое облегчение: замкнутый мирок, в котором жили он сам, его кузен и его родители, имел тененцию сжиматься. Но с другой стороны, он не знал, как вся эта активность отразится на Майлзе. Впрочем, его мнения на этот счет все равно никто не спрашивал.

Айвен с чувством выполненного долга встретил гостей в вестибюле вместе с тетей Корделией и дядей Эйрелом. Гости освободились от верхней одежды, и после первых приветствий их сопроводили в гостиную, где последние дни постоянно горел камин. Тут планировался ланч и, Айвен надеялся, вино.

Айвен обнаружил себя сидящим рядом с Галени, который ненадолго уступил Делию родителям.

- Привет, Дув, - поздоровался Айвен, - неплохо выглядишь.

- Спасибо, - отозвался Дув. – А ты выглядишь… усталым. - Айвен безразлично пожал плечами. – Как Майлз?

- Не очень, - коротко ответил Айвен. – Я уверен, ты знаешь прогноз.

- Да, конечно, - Галени помедлил. – Меня интересует, как он себя сейчас чувствует.

- Пока что он еще спит. Он очень много спит, если в такое можно поверить, - Айвен потер переносицу. – Он очень… странный. Как незнакомец, - Айвен прикусил губу; здесь не было никого, кому бы он мог доверить свои размышления. – Это просто совсем не то, к чему он когда бы то ни было готовился, - продолжил он. – Никто не мог предположить, что ему выпадет такая карта, и это медленное угасание очень сильно изменяет его.

- Я понимаю, - серьезно ответил Галени.

Около локтя Айвена вдруг возник Пим. Он приветственно кивнул Галени и, следуя распоряжению графини, увел Айвена будить Майлза.

- Ты знаешь, как они собираются все устроить? – спросил Айвен Пима. – Ведь он же не может встретиться со всеми одновременно.

- Нет, лорд Айвен. Графиня сказала, что они будут подходить по одному-два на террасу, в том порядке, как укажет м’лорд.

Айвен кивнул, удовлетворенный, насколько это вообще возможно при таких обстоятельствах. Перед дверью Майлза Пим отступил, пропуская Айвена вперед. Тот вошел без стука и пересек темную, тихую комнату по направлению к кровати. Он постоял мгновение, наблюдая за Майлзом, который спал неестественно глубоким сном. Будить его становилось все труднее, и Айвен боялся этого задания все больше и больше. Не потому, что Майлз становился агрессивным и воинственным; это скорее обнадеживало бы. Но тут скорее наоборот, его беспокоила общая покорность, которая с каждым днем все больше охватывала Майлза, особенно после последнего припадка. Тот был гораздо дольше и интенсивнее обычных, и после него Майлз был сильно дезориентирован и не мог даже поднять голову добрых шесть часов. Казалось, припадок забрал изрядную долю его жизненной энергии, даже когда похмелье прошло. И сейчас какая-то часть Айвена боялась, что однажды он придет будить Майлза, а найдет здесь только холодное, неподвижное тело.

@темы: Барраяр, WPB

Comments

[Regana]

«Еще нет», - подумал он, глядя на кузена. – «Не сегодня».

Айвен потряс Майлза за плечо, и тот неохотно пошевелился.

- Отвали, - пробормотал он.

- Извини, - отозвался Айвен, - но уже пора вставать.

Майлз вздохнул. Он с видимым усилием сел и затуманенным взором посмотрел на дневной свет, проникавший сквозь окна.

- Сколько сейчас времени? – спросил он.

- Чуть больше полудня.

- Почему ты позволил мне так долго спать? – обычно Айвен приходил его будить около девяти утра. Но прошлой ночью они решили дать ему поспать подольше, чтобы к приезду гостей в середине дня он не успел бы снова вымотаться. Это была идея Майлза.

- К тебе кое-кто приехал. Ты помнишь? – Майлз беспомощно на него посмотрел. – Иллиан с моей мамой, Галени, Делия и Куделки.

- О, - сказал Майлз, - мы… говорили об этом?

- Вчера вечером, перед тем как ты пошел спать. Ты обсуждал с матерью и матушкой Кости меню на сегодняшний ланч.

- А, - протянул Майлз, и по его тону Айвен понял, что тот ничего не помнит.

Он отступил в сторону, чтобы Пим мог подать Майлзу его утреннюю чашку черного кофе. После нескольких глотков Майлз казался более сосредоточенным. Он свесил ноги с кровати.

- Я бы хотел сначала увидеть Дува и Саймона. Обоих сразу, пожалуйста.

- Ты уверен, что… - взгляд в лицо Майлза вынудил Айвена умолкнуть на середине фразы. Вместо этого он кивнул и отошел, чтобы Пим мог помочь Майлзу одеться. Тот двигался более медленно и напряженно, чем обычно, но, тем не менее, неплохо это скрывал, когда считал необходимым. Он вообще довольно много скрывал от графа и графини, заметил Айвен. Ему пришло в голову, что только он и Пим знают, как на самом деле обстоят дела. Это было очень трогательно, но накладывало пугающую ответственность. Одну из многих. Кстати, об ответственности…

- Кстати, твои родители просили меня оставаться рядом с тобой сегодня весь день, - собрался он с духом.

- Но это же не обязательно, пока я с Саймоном и Дувом, - тихо сказал Майлз с явной усталостью в голосе.

- Простая предосторожность. Я не думаю, что ты собираешься сегодня весь день спорить из-за такой ерунды.

- Я не могу понять, почему вы все еще думаете, что я могу быть для кого-то опасен, - произнес Майлз. Он был, наконец, одет: тонкая белая рубашка, черные брюки и начищенные туфли. С усилием поднявшись с кровати, он добавил: - Мне тяжело даже вставать и ходить.

Пим проводил Майлза до террасы, пока Айвен ходил за Иллианом и Галени. Он нашел всех в обеденной зале за только что поданным великолепным ланчем от Матушки Кости. Айвен понадеялся, что на террасе на стол подано не меньше деликатесов. Он встретился взглядом с Галени и Иллианом и поманил их за собой. Они быстро извинились и вышли за ним.

Айвен остановился перед дверью на застекленную террасу – теплую солнечную комнату с видом на Долгое озеро, где Майлз в последние дни проводил все свое время, когда не спал. Впрочем, часть времени, когда спал, тоже.

- Одну секунду, - попросил он и заглянул внутрь.

Майлз снова смотрел за окно. Он довольно часто сидел так, разглядывая зимний пейзаж. Иногда после этого у него случался длительный, затяжной период дезориентации, так что Айвен прервал его созерцание в надежде не допустить подобного развития событий:

- Иллиан и Галени здесь. Ты готов их увидеть?

- Да, - отозвался Майлз, отрывая взгляд от окна. – Думаю, да.

Айвен развернулся и впустил их. Майлз улыбнулся и протянул обоим руку для пожатия, даже не пытаясь подняться. Но затем наморщил лоб и рассеянно потер его большим пальцем:

- Было что-то… Господи, моя голова… в ней больше ничего не осталось.

- Будто человек с хорошим зрением, вдруг обнаруживший на голове шлем, залепленный грязью? – предположил Иллиан, пожимая руку Майлзу и усаживаясь на кушетку.

- Да, - вздохнул Майлз, глядя ему в глаза. – Именно так.

Айвен решил, что уже слишком поздно отступать на задний план, и плюхнулся на кушетку рядом со стулом Майлза. К тому же урезанная версия ланча, поданного в обеденной зале, была на столе как раз перед ним, и Айвен с удивлением обнаружил, что ужасно проголодался.

- Сожалею, что мы не могли выбраться раньше, - начал Иллиан, - но теперь, когда день помолвки неумолимо приближается, Элис с утра до вечера загружена работой.

- И еще торговый саммит, - вздохнул Галени.

- Все в порядке, я понимаю. Все заняты. Я тоже был бы, если бы не… а, ладно. Но я рад, что вы смогли приехать. Насколько вы сможете задержаться?

- На пару дней, - ответил Галени. Иллиан согласно кивнул.

- Грегор тоже приедет? – спросил Майлз, глядя на Айвена с такой беспросветной надеждой, что у того перехватило горло. Он удачно избежал ответа, ставя перед Майлзом тарелку с едой и протягивая вилку. Майлз рассеянно принял их, и Айвен облегченно выдохнул. Матушка Кости, так же как и все в доме осведомленная, что с их лордом случилось нечто ужасное, прилагала все усилия, чтобы заставить его есть больше, но львиная доля ее героических усилий пропадала втуне, в особенности потому, что почти ни у кого не было аппетита.

- Нет, - наконец, ответил Айвен, поскольку Майлз продолжал выжидающе на него смотреть. – Возникли некоторые сложности, и он не сможет выбраться так скоро. Возможно, на следующей неделе.

- О, - Майлз замолчал и подцепил немного салата. – Я хотел что-то… - он нахмурился. – Я хотел о чем-то поговорить с вами обоими.

Айвен нахмурился:
- Твои родители просили – никаких разговоров о работе.

- Это важно. И я не знаю, успею ли я поговорить с Аллегре, – Майлз снова развернулся к Галени и Иллиану, которые наблюдали за этим обменом репликами со слегка потрясенным видом. – Если я умру, что кажется… весьма вероятным, в конечно счете…

- Возможно, существует антидот, - быстро произнес Галени.

Майлз вздохнул:
- Да, но даже если наши люди на Архипелаге Джексона подтвердят его наличие, они могут не достать его, или просто не хватит времени… может возникнуть масса других проблем, черт возьми, не хочу даже думать сейчас об этом. Если просто ждать, то что угодно может пойти не так, и я останусь с целой кучей нерешенных дел, или просто моя болезнь зайдет слишком далеко, чтобы я был в силах что-то предпринять. Я должен сделать это сейчас, ради Грегора и ради… - он сглотнул. – Не важно, если антидот не найдут, Грегору нужно будет… очень многое, что никто не сможет ему дать. Он окажется очень уязвим и открыт для атак, но вряд ли будет достаточно серьезно обращать на это внимание. Так что кто-то должен позаботиться о нем, - его взгляд стал отвлеченным. – Он всегда говорил, что я неосторожен, что я не думаю о своей безопасности… наверное, он был прав. Но уже слишком поздно.

- Майлз, - начал Айвен, опасаясь, что они приближаются к одному из монологов Майлза, которые становились день ото дня все менее связными.

- Да, - отозвался Майлз, и моргнул, собираясь. – Я хочу быть уверенным… Я знаю, что ты в отставке, Саймон, и что это не совсем твое дело, Дув, но я доверяю вам обоим уберечь его от совершения… глупостей. Мои родители не смогут, они будут… просто не в состоянии. Он… я беспокоюсь, что он останется совсем один, а я не хочу, чтобы он был один.

- Майлз, - мягко произнес Галени. - Я не очень понимаю, о чем ты нас просишь.

- Защитить его, - голос Майлза вдруг зазвучал более уверенно. – Защитить ото всех, кто захочет воспользоваться его слабостью. И защитить от самого себя, потому что… потому что он может заблудиться в себе, как любой из нас, заблудиться в глухую полночь в темных уголках сознания, а я не смогу больше быть рядом. Я хочу быть рядом, но не смогу, и это ранит больше всего остального, потому что больше никто не знает – никто даже не догадывается, ведь он так чертовски хорошо прячет свои проблемы ото всех, но не надо – не позволяйте ему. Прикрывайте его спину, следите за его безопасностью и… и будьте ему друзьями. Это, возможно, самая трудная просьба, но… ему это нужно. Даже если он этого не осознает, - Майлз сглотнул. – Обещайте мне, - попросил он. – До того, как я забуду, что вообще говорил с вами, - добавил он с коротким смешком.

- Я обещаю, - сказал Галени. – Конечно. Все, что смогу.

- И я, - присоединился Иллиан. Он выглядел совершенно потрясенным. – Я обещаю.

- А, - отозвался Майлз и позволил голове упасть на руки, сцепленные на столе. Иллиан смотрел на него, и огромное, болезненное сострадание исказило его лицо. Наконец, Майлз поднял голову и тусклым взглядом посмотрел на Айвена.

- Голова раскалывается, - пробормотал он.

Намек был ясен.
- Я принесу тебе обезболивающее, - произнес Айвен и встал, выпроваживая Иллиана и Галени из комнаты.

- Лучше две таблетки, - отозвался Майлз, оседая в кресле.

- О Боги, - сказал Галени, как только они вышли, и дверь за ними плотно закрылась. – Да, я видел его маниакальным, депрессивным и полным шизоидом, но я никогда…

- Я думал, может быть, я могу предложить… какое-то утешение, - тихо проговорил Иллиан. – Или, по крайней мере, сочувствие. Но…

- Я не думаю, что теперь это возможно, - произнес Айвен. – Я… я пытаюсь все эти дни, но не уверен, что он теперь думает также как мы.

- В любом случае, - заключил Галени, - мне нужно выпить.

- Именно, - согласился Иллиан.

- Да, - отозвался Айвен. – Мне нужно принести ему обезболивающее, но потом, наверное, я присоединюсь к вам.

Когда Айвен вернулся, Майлз уже был болезненно бледен от головной боли. Айвен оставил его в надежных руках родителей и Ку с Дру. Ему нужен был перерыв. Ему был просто необходим перерыв, и он подумал, что хоть нашествие на форкосигановский винный погреб вместе с Иллианом и Галени по сути ничего и не изменит, но все же позволит ему немного отупеть, что явно станет переменной к лучшему.

[Regana]

Оставшийся вечер заволокло винными парами. Айвен собрался с силами, чтобы выглядеть более-менее прилично на ужине, хотя и заработал серию уничижительных взглядов от матери. Майлз появился ненадолго, затем удалился, а оставшаяся компания переговаривалась в приглушенных, напряженных тонах, вежливая обманчивость приятного отдыха почти пропала.

Этой ночью Айвен не мог заснуть. В последнее время это было обычным делом, но раздражало ужасно, поскольку таким изможденным он раньше себя никогда не чувствовал. Он тихо бродил по дому, останавливаясь то на кухне, то в ванной, когда вдруг обнаружил свет, просачивающийся из-под приоткрытой двери кабинета. Айвен осторожно приблизился, медленно открыл дверь и обнаружил графа, сидящего за комм-пультом.

«Возможно, я буду не в состоянии нормально говорить, когда ты доберешься сюда, - звучал голос Майлза. Его бледное лицо заполняло весь экран. – Но я хочу поговорить с тобой о твоих обязательствах как моего наследника, - он глубоко вздохнул. – Так вот - их нет. И – я хочу подчеркнуть это - не потому, что я думаю, что ты не справишься, а потому, что я уверен, ты это возненавидишь. Ты бы делал это из чувства ответственности, благодарности или вины, – Майлз прервался, еще раз глубоко вздохнул и с видимым усилием продолжил. – Делай то, что ты хочешь, Марк. Не пытайся жить чужой жизнью. Твоя жизнь – на Колонии Бета или где бы ты ни выбрал. С Карин, - еще одна пауза и тяжелый вздох. – Я желаю тебе только счастья. И я рад был быть твоим братом. Я бы хотел стоять рядом с тобой в твоем свадебном круге, когда вы с Карин, наконец, прекратите затягивать, и… - быстрая улыбка, - возможно, я еще смогу. Но на случай, если не смогу, я хочу, чтобы ты это знал. До свидания».

Изображение исчезло. Айвен почувствовал, что у него перехватило горло. Это, должно быть, было записано сегодня днем, пока Айвен напивался вместе с Иллианом и Галени, в один из светлых промежутков между обычной теперь для Майлза дремотой.

- Марк не успеет добраться сюда вовремя, - вдруг произнес граф. Айвен вздрогнул, и граф повернулся на стуле к нему. – Наше послание шло слишком долго, он не мог просто взять и уехать. У него есть обязанности там… он уже в дороге, но…

- Да, - отозвался Айвен. – Что… как вы поступите? С вашим наследником, я имею в виду.

Граф покачал головой.

- Я не знаю, - безрадостно ответил он. – Просто не знаю. – «И сейчас мне до этого нет дела», понял Айвен. Граф тяжело поднялся, выключил комм и молча прошел мимо. Айвен смотрел на него, пока тот не повернул за угол и не скрылся из вида. Похоже, он шел не в их общие с графиней комнаты.

***

Грегор никогда в жизни так не хотел распустить все барраярское правительство.
Он скользнул осторожным взглядом по хроно и подавил разочарованную гримасу. Еще десять минут, чтобы с уверенностью сказать, что он провел на этой встрече столько же времени, как и на двух предыдущих. Кто-то, где-то, несомненно, ведет учет.

Зал для официальных мероприятий в главном административном здании Университета Форбарр Султаны был красивым и просторным, украшенным воздушными растениями. Грегор, сидевший за круглым столом переговоров с президентом Университета, который ловко, но совершенно заслуженно претендовал на недавно освободившееся место министра образования, снова поймал себя на мысли, что просто мечтает утопить всех, до кого руки дотянутся, в фонтане, журчавшем за его спиной.

Он сжал зубы и попытался представить, что случится, если он просто уволит весь Совет Министров целиком и полностью. Как они посмели? Нет, именно сейчас, как они посмели устроить ему такое?

Грегор сдержал себя простым усилием воли. Можно быть в ярости, но он тут не единственная жертва, и уж точно не невинная. За последний год он и Ракоци допустили целый ряд небольших, но явно существенных политических просчетов, которые привели к освобождению сразу четырех министерских кресел вчера утром. Грегор, который собирался уехать в Форкосиган Сюрло на следующий день, был готов вновь легализовать дуэли только ради удовольствия собственноручно вырезать селезенку каждому из них. Теперь он еще долго не сможет никуда уехать.

Он услышал шум шагов за своим плечом и поднял взгляд.

- Сир.

Грегор сразу попытался припомнить имя молодого человека, но смутно сообразил только, что тот приходится родственником одному из кандидатов в министры, толкущихся тут неподалеку. Он приветственно наклонил голову.

- Я искал вашего жениха, - начал молодой человек. – Я так им восхищаюсь, и хотел встретиться с ним. Он здесь?

Нет, - ответил Грегор, удивившись, из какого захолустья этот тип явился. – Он поправляется в семейном поместье.

О, - парень моргнул, взмахнув ресницами. – Как жаль. Вам, наверное, очень одиноко без него.

- Я справляюсь, - холодно ответил Грегор.

- Не сомневаюсь, - он улыбнулся забавной кривоватой улыбкой. – Дайте мне знать, если есть что-нибудь, в чем я могу вам помочь… справляться, сир.

Грегор пробормотал что-то уклончивое и бросил еще один взгляд на хроно. Черт бы их всех побрал. Он был почти уверен, что президент не станет прерываться.

Он прошелся по зале, желая доброй ночи тем, кто смертельно обидится, если не перекинется с ним хоть парой слов. Сейчас, когда общественное доверие было сильно подорвано, и земля под ногами подрагивала, этот список существенно вырос. Министр Ванн предложил созвать кворум втихую и как можно скорее, Ракоци посоветовал вообще не собираться, пока не осядет пыль, Доно Форратьер хотел узнать о состоянии Майлза, а граф Формонкриф просил, чтобы он с кем-то встретился.

- Мой племянник, Жак, - произнес он, выталкивая вперед совсем юного мальчика, недавнего подростка. Рот Формонкрифа был сжат в тонкую линию, и он выглядел совсем бледным на фоне черных одежд, которые продолжал носить, несмотря на то, что со смерти его сына прошло уже больше года.

- Рад познакомиться, - отозвался Грегор, пожимая руку долговязому тощему пареньку. Аллегре предоставил его резюме еще несколько месяцев назад, когда прошло уже достаточно времени, чтобы о наследовании графства Формонкрифов заговорили открыто. Скорее троюродный брат, чем племянник, и даже не Формонкриф по фамилии. Это должно было вызвать недовольство, но Грегор подозревал, что для Формонкрифа сейчас делается все возможное.

«Когда-нибудь то же самое будет с тобой».

С некоторым усилием он заставил себя отвлечься. Наконец он прошел к дверям, Фортала последовал за ним. Генри Форволк, приехавший без жены этим вечером, вышел в холл вместе с ним, с ошеломленным выражением на лице.

- Я видел, Отари подослал к тебе своего старшенького, - тихо пробормотал Форволк. – Интересно, что Форкосиган бы сказал на это, а?

Грегор рассеянно хмыкнул. Неосведомленные люди упоминали имя Майлза в разговорах с поразительной частотой. Генри, по причинам, которые Грегор сам еще не мог сформулировать, все еще был одним из таких людей.

- Тот блондин, который прижал тебя к стенке, перед тем как ты собрался уходить. Он сын Отари, ты не знал? Я полагал, ты убрал Отари из короткого списка.

- Э, - протянул Грегор, вдруг почувствовав, что нить разговора от него ускользнула. Это не часто случалось в беседах с Генри. Они вышли на морозный ночной воздух, и Грегор поплотнее запахнул пиджак.

- Он флиртовал, как тринадцатилетняя девчонка, - небрежно бросил Генри. – Сделал все, чтобы ты оценил, какого рода жертву он положит на твой алтарь ради продвижения старика, да?

Грегор замер на полушаге. Генри сделал еще два шага, затем повернулся, нахмурясь:

- Грегор?

«Он предлагал мне себя. Этот мелкий… ну и наглец!… если бы Майлз был здесь…»

- Да, - сказал он тихо, - Отари уже не в коротком списке. – Он так привык к спокойствию за последние четыре года, и относительному отсутствию... таких знаков внимания, что пропустил их полностью. Верность никогда не стала бы для него проблемой, вдруг подумал он, он бы все равно замечал только заигрывания, исходящие от жизнерадостно маниакального карлика, с потрясающим диапазоном тактик – от сладкой романтики до открытых непристойностей. «Ты не сможешь хранить эту верность, когда он уйдет. Твой долг не позволит тебе».

Ему уже давно следовало понять, что отсутствие Майлза ставит его в очень уязвимую позицию… хотя сейчас, когда он, наконец, подумал об этом, то понял, что встречал уже не одного мужчину с соответствующим блеском в глазах, по крайней мере, с тех пор, когда андрогенез начал распространяться на Барраяре. «Великолепно. Все это только удвоило количество акул вокруг меня».

- Ну, по крайней мере, переговоры идут неплохо, - перевел тему Генри, покачиваясь на каблуках. Грегор не знал, что именно отразилось на его лице, но Генри выглядел больше чем просто слегка напуганным.

- Да, - ответил Грегор так ровно, как возможно.

- Форкосиган должен быть доволен, - отозвался Генри.

- Да, - снова произнес Грегор. Майлз и был доволен, подумал Грегор, даже если он уже забыл, сколько недель летом они провели, работая над всем этим. Их ежедневные беседы становились все короче, и Грегор был уверен, что увеличившиеся паузы были попыткой прикрыть замешательство, появившееся в глазах Майлза.

- Хорошо, - ответил Генри, скрестив руки на груди. Он замолчал, явно в недоумении, и Грегор почувствовал себя виноватым. «В конце концов он твой чертов Свидетель и хороший друг. Ты должен просто ему рассказать и покончить с этими недомолвками». – Что-то не так? – уточнил Генри.

Признаться было настолько проще, чем придумывать сотни кружных и изобретательных уверток, которыми он пользовался на прошлой неделе, что эта мысль застала его врасплох. Грегор мгновение смотрел на него в упор, а потом вдруг почувствовал укусы холодного воздуха и услышал приглушенное бормотание толпы, скопившейся на крыльце за ними, и вежливо ожидавшей, когда они закончат дела и разойдутся.

- Пойдем со мной, - позвал Грегор.

[Regana]

Генри повиновался, жестом отпустив свою машину и скользнув на сиденье вслед за Грегором.

- Он же не отказался, нет? – задал вопрос Генри, едва за ними закрылась дверь. – Потому что он…

- Нет, - перебил его Грегор. – Ну… не в том смысле, как ты подумал, - он зажал руки между коленями и уткнулся в них взглядом. – Но в некотором роде, да, он оставляет меня. - И Грегор изложил всю историю в нескольких коротких лаконичных предложениях. Удивительно, как четыре года замысловатой, усердной работы могут быть растолкованы всего лишь в несколько слов.

Генри слушал его, испуганно приоткрыв рот.

- О боже, - выговорил он, и Грегор, подавив невеселый смешок, вдруг вспомнил, почему он не рассказал Генри раньше. Тот мог быть хорошим другом, надежным, вдумчивым и очень лояльным в ежедневном рутинном управлении Империей, но не был приспособлен к кризисам. – Как долго ему еще осталось? – спросил он.

- Чуть больше недели, пока изменения не станут необратимыми, - сказал Грегор. – Это не точно. Мы не можем предсказать точный момент, после которого уже будет поздно. Так что около недели, возможно, немного больше.

Генри медленно моргнул:
- Что ты собираешься делать? – спросил он тихо.

- То же, что и делаю. Разговариваю с ним. Пытаюсь убедиться, что он счастлив и спокоен. Ничего, когда придет время.

Генри неловко поерзал:
- Нет. Я имею в виду… если… после…

- О, - Грегор встряхнул головой, - я не могу… сегодня и так чересчур для меня. Завтра наступит слишком быстро. Я еще не думал, что будет после этого, и вообще потом, не говоря уже о том, если останусь один – нет.

- О, - голос Генри звучал нерешительно, и Грегор чуть улыбнулся. Форволк был, в конце концов, человеком, чья личная религия заключалась в пяти- и десятилетних экономических прогнозах. Будущее представало перед Генри спокойное, продуманное и размеренное на всем своем протяжении. «У меня тоже недолго было такое будущее. Но его больше нет».

- И он останется в Форкосиган Сюрло? – спросил Генри. – Теперь, конечно, я понимаю необходимость, … но ты ведь знаешь, как это выглядит для остальных?)

- О, да, - пробормотал Грегор устало. Все выглядело так, как будто Майлз собирается отменить помолвку. Будто с ним не все в порядке. Будто они что-то скрывают.

- Должно быть, тебе очень сложно оставаться здесь, - медленно сказал Генри.

- Думаешь, я бы не хотел быть с ним, - ответил Грегор, рассеянно протирая глаза. –– Ты думаешь, что видеть как он… умирает, это последнее, что я бы хотел, - он уронил руку. – Но правда в том, что нигде бы я не хотел быть сейчас, как с ним

- Нужно будет сделать какое-то объявление, - неожиданно произнес Генри, будто не смог сдержаться. – Когда будет понятно, что ничего… я имею в виду, что без всяких предупреждений…

- Я знаю, - устало согласился Грегор. – Через полторы недели мы начнем думать об этом. Но сейчас…

- А потом все будут ожидать от тебя, ну… ты знаешь… - Генри выразительно взмахнул рукой. – Конечно, есть Айвен Форпатрил, но…

- Я знаю.

- И ты знаешь, есть другие люди. Другие мужчины, если ты… эээ… - Генри неловко закашлялся, пытаясь придать лицу равнодушное выражение. – Я имею в виду, никто из них не будет Форкосиганом – кто может им быть? – но…

- Я знаю.

- У тебя будет год траура, - добавил Генри. – На какое-то время тебя оставят в покое.

Грегор моргнул:
- Я… не думал об этом, - признался он.

- Может быть и больше, ты же знаешь, - продолжил Генри, подстегиваемый первым нормальным ответом. – Черт, Влад ждал пять лет после смерти леди Форлайтли, если не ошибаюсь.

- О, - протянул Грегор. Он чувствовал себя загнанным в угол кроликом, которому предложили безопасность узкой темной норы. «Уйди и оставь меня в покое». У него будет что-то для себя самого, в конце концов, когда все закончится, если одиночество можно назвать чем-то.

- Правда, - задумчиво добавил Генри, - Дорка уже был подростком к тому времени…

Они проехали через главные дворцовые ворота, и Грегор вышел из машины с явным облегчением. «Вот поэтому ты и не говорил Генри. Ему не очень нравится Майлз, и он слишком рациональный, больше, чем десять человек вместе взятых».

- Спасибо, - сказал Грегор, обернувшись, - Руссо отвезет тебя домой.

Генри, начавший вылезать вслед за ним из машины, покорно опустился обратно на сиденье:

- Спокойной ночи, сир.

Грегор быстро окинул взглядом свой кабинет и вечные горы рабочих бумаг. В последнее время он проводил здесь все больше и больше ночных часов, выслушивая потом мягкие упреки личного секретаря. Однако, сегодня он сразу поднялся в свои комнаты, обходя стороной кабинет и комм-пульт Уже совсем на автомате он подготовился ко сну, отпустив дворецкого, камердинера и оруженосцев перед тем, как уйти в спальню. Наконец оставшись один в тишине, он вздохнул, пытаясь по возможности успокоить свое пошатнувшееся самообладание и затем, когда это не помогло, отыскал кота, которого оруженосцы не посмели беспокоить, спящего на скомканном свитере на полу. Грегор почесал шелковистую шею, кончиками пальцев ощущая гортанное мурлыканье. «Оказывается когда ты в осаде, можно отступить. А я и не знал об этом раньше».

Он отыскал письмо на прикроватном столике прежде, чем выключить верхний свет и оставить только тусклый ночник над кроватью. В комнате из параноидных соображений безопасности вообще не было окон, и темнота была почти абсолютной. Он сел в кровати, опершись на спинку. Негри протопал по одеялу, засунул голову под руку Грегора, чтобы тот ее почесал, а затем улегся.

Грегор разгладил листки старомодной бумаги на коленях. Он сам всегда писал Майлзу письма на обычной канцелярской бумаге, таком старомодном, но ценном побочном продукте переработки барраярских растений. Сначала он делал это без всякой задней мысли, но не изменил сложившейся привычке, когда осознал подоплеку. Казалось, это просто очень подходит – это говорило об уважении. Майлз, в немногих ответных письмах, поступал так же.

Это было странное письмо, полное начатых и неоконченных мыслей. Первый раз Грегор прочитал его с замиранием сердца, ожидая чего-то, он сам не знал чего – того, что выдержка Майлза иссякнет, или просто вспышки его гнева. Но обнаружил только бессвязные, порой зашифрованные мысли Майлза. Заглянуть в эти глубины сейчас было почти как смотреть под воду. Он перечитывал письмо бессчетное количество раз с тех пор, как Айвен передал его ему в руки, и постоянно возвращался к нему, как наркоман.

С улыбкой он перечитывал отвлеченные, пространные поэтические описания зимнего пейзажа, затем едкие комментарии, посвященные комаррской торговой этике, на середине которых Майлз, очевидно, потерял нить рассуждений и скользнул в слишком личные переживания.

«На самом деле только несколько вещей в мире не являются иллюзиями. Мы сами строим наши тюрьмы и создаем ключи. Мы – сами себе и драконы, и герои. В эту минуту я чувствую себя хорошо. Всего неделю назад у меня бывали хорошие дни. Теперь – только часы. Промежутки становятся все меньше и меньше. Иллюзия, конечно, и в то же время нет – я умираю, и нет никакого обмана. Но все же у каждой тюрьмы есть выход, даже если заключенный и не сможет бежать».

Грегор перевернул страницу, ощущая себя неуютно. Он никогда не узнает всего Майлза. Майлз никогда и не требовал этого. Но он начал привыкать к какой-то общности, взаимному языку мнений и выражений, который они построили за эти годы. Сейчас все это уходит, так же неумолимо, как и сам Майлз. В голову пришла фраза, всплывшая из пыльных архивов старой лекции, которую им читали на космологии еще в Академии. «Красное смещение. Он ускользает всё дальше, и это все, что я могу видеть».

Затем внимание Майлза вернулось к окружающим его людям - быстрый ряд по-донкихотски забавных описаний занимали остаток страницы. Грегор помедлил немного над грубоватым комментарием Майлза относительно его отца, затем продолжил чтение. Они могут помириться, когда он сам приедет туда в следующий раз, если это порадует Майлза. Если нет, то у него просто нет ни сил, ни желания этим заниматься, ну или почти нет.

С этого момента письмо разваливалось на обрывочные куски, напряженные, спонтанные мысли и оценки, которые можно было понять, только внимательно вчитываясь. Как и каждый раз до этого, Грегор вздрогнул, когда добрался до строчки: «Мне тебя не хватает».

Затем, в самом конце, как последний вздох, появилось что-то похожее на четкость. Предложения были распределены по параграфам, и мысли следовали одна за другой с разумной ясностью. Грегору они нравились меньше всего из этого хаотичного, бессвязного, многословного изложения, но он, стиснув зубы, прочел еще раз.

«Ты всегда высоко ценил мое мнение, порой даже больше, чем следовало. Я надеюсь, ты продолжишь это делать, не из чувства вины или неуместных обязательств, но потому что ты все еще доверяешь мне, даже сейчас. Я сам себе не вполне доверяю, если честно, но ты всегда умел распознавать людей, и меня в частности. Спасибо за это. Это честь.

Я не хочу, чтобы ты был один. Знаю, это будет твоим первым порывом, и понимаю тебя. Но мысли о том, что ты проводишь остаток своих дней, отвернувшись от всего, что могло бы тебе заменить потерю… ранят меня. Ты всегда брал на себя великое бремя - не ранить меня. Это будет сложно. Я слишком хорошо знаю твои кошмары. Я надеялся помочь тебе победить их. Но ты величайший из известных мне людей, и я тебе для этого не нужен».

[Regana]

Письмо здесь неожиданно обрывалось. Грегор собрал листочки дрожащими руками, сложил их в ящик, выключил свет и скользнул под одеяло. Он оцепенело вытянулся на кровати в темной тишине, чувствуя себя совсем измученным и больным. «Это все равно предательство, даже если ты сам просишь. Как ты можешь?»

В конце концов, он соскользнул в беспорядочный тяжелый сон, от которого очнулся через некоторое время, которое ему самому показалось несколькими часами, но посмотрев на светящееся хроно, он понял, что прошло всего несколько минут. Он повернулся на бок и положил руку поперек пустой кровати. Негри поднял голову и мигнул светящимися в темноте глазами. Майлз провел здесь не много ночей, но с другой стороны не так уж и мало. Грегор с удивительной быстротой привык к маленькому теплому телу за спиной, или к тому, как Майлз перекатывал его на спину и растягивался у него на груди, устраиваясь как ему нравится. На мгновение Грегор позволил себе посмотреть вперед: окинуть мысленным взором предстоящую ему непрерывную череду ночей, недель, месяцев, лет. И как он тайно боялся, один короткий проблеск видения вовсе не показывал всю полноту отчаяния. Будто безбрежная пропасть разверзлась под ногами, бесконечное время и бесконечная работа, но рядом не будет Майлза, чтобы разделить их. Он провел десять лет, думая именно так, но последующие четыре года развернули перед ним совсем другую перспективу будущего. «Я справлялся раньше… Но раньше я не знал…»

Вздрогнув, он моргнул. «Я любил тебя безо всякой надежды на взаимность. Я уже любил тебя, мертвого. Разве я ничего не получил сейчас, чтобы продолжать жить?» Он растрачивает впустую столько времени – сейчас, сегодня, следующий час, следующий вздох – и все это больше время Майлза, чем его собственное. Только Майлз, чье собственное будущее было удручающе коротким, видел дальше их всех, вместе взятых.

«Если ты так понимаешь, что я чувствую, значит ли это, что ты - гений, или это значит, что я схожу с ума вместе с тобой?»

И вдруг, когда все это пришло ему в голову, он неожиданно почувствовал озарение – полностью созревшее и завершенное. Раньше у него не было времени на такие размышления, но сейчас, в темноте и одиночестве, слова Майлза вдруг открылись ему, как неохотно раскрывающаяся раковина, как еще одна комната. «Ох, ты лживый маленький…»

Он вскочил с кровати, вдруг охваченный невиданной энергией, проигнорировав негодующее «мяв!» Негри, оказавшегося накрытым с головой отброшенным в спешке одеялом. Грегор подскочил к комм-пульту скрытому в углу кабинета, ругаясь и потирая ушибленный впопыхах палец ноги. Он скользнул на стул и помедлил мгновение, чтобы натянуть бесстрастную маску на лицо, и хоть немного одернуть пижаму, создавая видимость порядка.

Сначала он проверил дворцовую клинику, впрочем, без особой надежды. Было очень поздно, и даже Гейл должен спать хоть немного, хочет он того или нет. Но к счастью, Гейл как раз был на пути к выходу, и дежурный медик за комм-пультом, убедившись, что Грегор здоров, позвал того обратно.

- Сир? – произнес Гейл, склоняясь через спинку стула.

- Небольшой разговор, если вы не возражаете, - начал Грегор.

- А, - Гейл, казалось, был совсем не удивлен. Он исчез, а через несколько мгновений появился снова, на этот раз на фоне обстановки маленького отдельного кабинете. – Чем могу служить? – спросил он, усаживаясь в кресло и сцепив руки перед собой.

Грегор перевел дыхание.

- Вы говорили, что яд затронул только мозг Майлза. Что он не воздействует на остальные органы на клеточном уровне, или, по крайней мере, не повреждает. Это правда?

- Да.

- Тогда, - торопливо начал Грегор, - он еще может… его генетический образец… он будет не поврежден и жизнеспособен?

- Да, - немедленно ответил Гейл. Грегор опустился на стул, внезапно почувствовав, что ему не хватает дыхания, но Гейл еще не закончил: - Лорд Форкосиган просил меня не упоминать об этом, если и до тех пор, пока вы сами не спросите.

- Так он знает об этом? – спросил Грегор, уже уверенный в ответе.

- О, можно сказать, да. Он оставил соответствующий набор образцов у меня еще до своего отъезда из города. Не совсем моя область, но они были должным образом сохранены, и их можно использовать при необходимости.

- О, - выдохнул Грегор. Это было вовсе не то, что он ожидал. «Ты, маленький гениальный хорек… конечно, ты мог это сделать, ты и так напловину спятил!», - он замер на мгновение, придавленный внезапным пониманием. - Ты направлял меня, словно всадник коня, протащив через все ступени горя, чтобы привести сюда».

- Сир? – напомнил Гейл. – Вы хотите, чтобы я произвел… какие-нибудь необходимые действия?

- Нет, - медленно ответил Грегор. – Нет, не сейчас. Нет… пока. – «Это не выход. Это просто путь дальше. Но если больше ничего не остается, то придется довольствоваться тем, что есть».

- Конечно, - склонил голову Гейл. – Вам нужно только попросить, если или когда вы измените ваше решение. Лорд Форкосиган оформил и подписал документы, передающие вам все законные права на образцы.

- О, я не сомневаюсь, - Грегор быстро, но искренне улыбнулся. Он был склонен согласиться с Майлзом – юридическое закрепление обычной помолвки в случае необходимости послужит достаточным основанием для признания их детей. Они смогут заставить это работать. Он сможет. – Спасибо, - сказал он терпеливо ожидающему Гейлу. – Идите домой. Попробуйте немного поспать.

Гейл склонил голову, не вставая:
- И вы, сир.

Грегор отключил комм, снова погрузив комнату в темноту. Он откинулся в кресле, слегка сжав подлокотники, и вздохнул. Этот опасный новый путь, который открыл перед ним Майлз, был полон скрытых ловушек. Он сомневался в своих способностях растить детей даже вместе с Майлзом – делать же это в одиночестве будет гораздо сложнее. И все же этот путь был, и терпеливо ожидал, пока он не ступит на него. «Для тебя единственный выбор - дать мне как можно больше. Думаю, я влюбляюсь в тебя еще сильнее.»

Он сглотнул и прижал руку к горлу. Майлз читал его так просто и безошибочно, как техническое руководство. Он понял еще раньше, чем осознал сам Грегор, что эта потеря может сделать с ним, и быстро, но метко бросил ему спасательный трос, который можно было хватать или нет, уже на усмотрение Грегора. «Ты ждал, пока я не буду готов, как я сам когда-то. Но у тебя осталось так мало времени, и ты хотел быть уверен… Я знаю теперь, почему ты казался тогда таким робким и изумленным».

Он прислонился лбом к гладкой поверхности стола перед комм-консолью. Одна слеза упала на инкрустированное дерево, затем другая… и все. Грегор тяжело прерывисто вздохнул и выпрямился.

Он вернулся в кровать и свернулся калачиком, подложив руку под щеку. Грегор чувствовал себя вымотанным, будто прорыдал несколько часов, и поток слез до боли выскреб его изнутри. «Ты хочешь, чтобы со мной все было хорошо. Сегодня ночью так и есть, пусть и немного».

Он вновь провалился в глубокий успокаивающий сон.

Просыпался он с трудом, мучительно приходя в себя, пока до его сознания наконец не дошел настойчивый звонок комм-пульта. Грегор сел, потирая лицо. Часы показывали лишь чуть больше трех утра, и запоздалый выброс адреналина заставил его метнуться с кровати через комнату к комм-пульту. Он почти упал в кресло, чувствуя себя совсем разбитым, как будто несколько часов глубокого сна не утолили, а лишь разожгли аппетит. Но ведь множество людей обеспечивают его покой по ночам, так что если кто-то вдруг прозвонился ему, то…

Он включил видео-режим и моргнул, увидев лицо генерала Аллегре. «О, что на этот раз?» В конце концов, подумал он растерянно, и тяжесть в груди немного отступила, это была не Корделия Форкосиган и не ее муж.

Но тут он уловил выражение лица Аллегре и выпрямился в кресле. За все время его правления было очень немного случаев, когда шеф Имперской Службы Безопасности будил его среди ночи и при этом с его лица не сходила довольная улыбка.

- Мы получили его, - выпалил Аллегре, как только встретился глазами с Грегором.

- Получили…

- Антидот. Мы получили его. Точнее, получим – сообщение только что пришло. Они на пути домой и уже раздобыли его.

Грегор содрогнулся, будто от сокрушительного удара. Он подумал, что сейчас может засмеяться. Или закричать. «Возможно, теперь я могу наконец-то заплакать».

– Когда? – выдавил он.

- Мы пока полностью не уверены, - докладывал Аллегре. – Если прикинуть время следования сообщения по сжатому лучу, они, должно быть, уже дня четыре назад вылетели с Архипелага Джексона, - его улыбка немного поблекла. – Такое впечатление, что джексонианцы послали всех демонов ада в погоню. Ребята оставили за спиной… заварушку. Дом Бхарапутра бьется в истерике, остальные бароны, похоже, тоже почуяли кровь.

[Regana]

- О, - отозвался Грегор, по-дурацки улыбаясь, - очень типично. Майлзу понравится.

- Не сомневаюсь, - сухо согласился Аллегре. – В любом случае, мы услышали об этом только сейчас – они, очевидно, едва дождались одобрения от штаб квартиры Третьего Сектора перед операцией, основываясь на срочности вашего приказа. Мы точно не знаем, где именно они сейчас, но они должны оказаться здесь за срок от недели до десяти дней, в зависимости от того, насколько сейчас сложна политическая обстановка в транзитных точках.

- Хорошо, - выдохнул Грегор, сделав несколько быстрых мысленных вычислений. Оно прибудет… ни днем раньше, но все еще в срок. Как менее подходящий вариант, они могли бы посадить Майлза на корабль и попытаться перехватить их раньше. – Хорошо.

- А также, - голос Аллегре приобрел знакомые ровные интонации, как на их обычных встречах, - есть еще одно дело, требующее решения. Если мы пошлем сообщение сейчас, то можем перехватить их по дороге и направить к ближайшей дружественной системе с большим представительством СБ, где антидот можно будет химически проанализировать и отправить результаты к нам, чтобы изготовить его уже здесь. Это может получиться быстрее, но так мы рискуем впустую потратить время, если не сможем немедленно воссоздать антидот.

- Да. Гм, - Грегор выпрямился и глубоко вздохнул. – Нет, никаких сообщений, - приказал он после короткого размышления. – Просто дайте им добраться сюда – кстати, кто они?

- Четыре сотрудника Галактического Департамента, - ответил Аллегре, посмотрев в записи, лежавшие перед ним. – Понятно, что их доклад получился довольно кратким – такое впечатление, что они старались как можно быстрее унести оттуда ноги. Это была небольшая операция под руководством полковника Ферати. Только один из его лейтенантов получил ранение, хотя, по его словам, довольно серьезное.

- Хорошо, - повторил Грегор. Интересно, подумал он рассеянно, не учредить ли новый орден, специально для этих парней. – Сообщили ли вы…

- Нет. Я сначала позвонил вам.

- Правильно, - сказал Грегор. Он перевел дыхание и опустил взгляд на руки, пытаясь усилием воли заставить их не дрожать. – Спасибо, - поблагодарил он, поднимая глаза. – Я… спасибо.

- Это наш долг перед вами, милорд. И перед вашим будущим консортом, - официально ответил Аллегре и, приложив два пальца ко лбу, отсалютовал прежде, чем отключить комм.

Грегор включил свет, поставив освещение на легкий полумрак. Он помедлил, а затем решительно потянулся к наручному комму. Он не связывался с Майлзом этим способом с тех пор, как покинул Форкосиган Сюрло. Они оба предпочитали использовать видео-связь, и у него было стойкое впечатление, что Майлз предпочел бы сам начинать все переговоры по расписанию, когда чувствовал бы себя полностью готовым. Но сейчас… Майлз, возможно, простит его.

Он вызвал Майлза один раз, другой, третий. Так и не дождавшись ответа, тяжело вздохнул. Айвен не однажды упоминал, что Майлз последнее время спит очень крепко. Он явно не шутил.

Грегор отложил наручный комм и вернулся к комм-пульту, где набрал номер дома. На этот раз ему ответили после короткого гудка, но не дежурный оруженосец или слуга, а сам граф, все еще одетый в рубашку с коротким рукавом и явно не ложившийся спать.

- Эйрел, - быстро проговорил Грегор. – Мне нужно поговорить с Майлзом.

Граф нахмурился:

- Он спит, - сказал он. – Ему необходим отдых.

- Я знаю и полностью согласен. Но это важно. Разбуди его, пожалуйста.

Эйрел открыл было рот, но быстро закрыл. Он обжег Грегора долгим тяжелым взглядом и исчез из поля зрения без единого слова. Время ожидания тянулось мучительно долго, и Грегор тщетно пытался успокоить трясущиеся руки, прежде чем снова услышал тихий гул голосов. Сначала появился граф и повернул комм, чтобы расширить поле зрения, тогда на экране возник помятый, но бодрствующий Айвен, несущий на руках сонного Майлза.

- Эй, - воскликнул Айвен, пытаясь одновременно поздороваться с Грегором и разбудить кузена. – Ну давай же. Это твой жених. Просыпайся, просыпайся.

Разбуженный Майлз глубоко зевнул и моргнул в камеру, которую Айвен развернул к нему.

- Привет, - поздоровался он, поразив Грегора довольной улыбкой. – Что случилось?

- Антидот на пути с Архипелага Джексона, - четко проговорил Грегор, пытаясь удержать блуждающий взгляд Майлза. – Он будет здесь самое быстрое через неделю.

Айвен дернулся, и Майлз вскрикнул с проснувшимся негодованием, когда кузен из-за свой неловкости чуть не уронил его.

- Извини, - рассеянно проговорил Айвен, снова перехватив Майлза. Его взгляд быстро перемещался с Грегора на графа, который судорожно сжал спинку кресла перед комм-пультом белыми пальцами и согнулся как от удара, почти как сам Грегор чуть раньше при этом известии. – Дядя Эйрел, твое сердце…

Граф выпрямился:
- Мое сердце точно в порядке, мальчик, - произнес он. – Все прекрасно.

Все трое уставились на Майлза, который бесхитростно моргал в ответ:

- Так значит… я не умру? – медленно спросил он.

- Нет, - мягко ответил Грегор. Сквозь собственную эйфорию он ощущал глубоко внутри болезненный ужас. Он никогда не видел Майлза таким раньше.

- О, - протянул Майлз задумчиво, - это… неожиданно. – Он снова моргнул, а затем улыбнулся такой характерной своей улыбкой. – Это… прекрасно. Просто здорово. Не дайте мне забыть, - добавил он, пихнув Айвена в плечо. – Хорошо? Не дайте мне забыть.

- Обещаю, - хрипло проговорил Айвен.

- Вы не могли бы оставить нас ненадолго вдвоем? – попросил Грегор, обращаясь одновременно к Айвену и графу. – Мне нужно кое-что сказать Майлзу.

- Хм, - Айвен неуверенно посмотрел на Майлза. - Я не знаю, если ты… Я бы не ожидал…

- Я знаю. Все равно, - он повелительно дернул подбородком, и Айвен заботливо усадил Майлза в кресло, укутав плечи одеялом, и несколько раз поправил его, пока не остался доволен результатом. Граф стоя наблюдал за ним, уперев кулаки в бедра, и тонкая улыбка играла на его губах. Он подался вперед, когда Айвен развернулся, чтобы отойти, и нежно провел рукой по волосам и щеке Майлза. Его взгляд в сторону видео-экрана был очень коротким и совершенно непроницаемым.

- Итак, - начал Грегор, когда тот отошел. – Я говорил с Гейлом сегодня вечером. С твоим врачом, - добавил он, когда выражение лица Майлза не изменилось.

- О чем? – спросил Майлз.

- Об образцах, которые ты ему оставил. Ты помнишь об этом?

Лоб Майлза пересекла глубокая морщина:

- О, - отозвался он, наконец, просветлев, - да. Для детей. Да.

- Да, - Грегор перевел дыхание. – Я… ты, может быть, не вспомнишь этого позже, но я просто хочу сказать… - он тяжело сглотнул. – Я склоняю перед тобой голову… и я так… я люблю тебя.

- Я знаю, - ответил Майлз с легкой улыбкой. – Я тоже, - он помедлил, скосив глаза. – Я не умру? Ты уверен?

- Да.

- Хорошо, - Майлз начал сползать в кресле, будто тающий снеговик. – Грегор, я в самом деле люблю тебя, но можно я сейчас пойду в постель?

- Конечно, - сказал Грегор. – Иди. До скорой встречи.

[Krokodila]

Какие два месяца?! Посчитай получше!

[Regana]

Krokodila
Ровненько два месяца )) Предыдущая глава выложена у меня 26 мая.

[Krokodila]

Regana
Это были годы! Долгие годы!

[Regana]

Krokodila
Да клевета все это )) еще только-только год с начала работы прошел. Или даже не прошел))